Читаем без скачивания Мне приснилось лондонское небо. В поисках мистера Дарси - Отто Елена

– Арина? – перед ней стоял высокий грузный мужчина с бритой головой.

Арина подскочила от неожиданности.

– Никлас?

– Ты удивлена?

– Я… я ожидала увидеть тебя на входе.

– Извини, дорогая. Я заглянул в туалет.

– Ничего. Ты… ты выглядишь немного непривычно, – пролепетала она. – Я бы никогда не узнала тебя по фотографии…

– Да, ещё три года назад моя жизнь была намного беспечнее, – пробормотал Никлас в смущении и тяжело опустился в кресло.

Ещё бы. С одной, явно свадебной, фотографии улыбался элегантный мужчина тридцати восьми лет, в атласной жилетке светло-серого оттенка и шёлковом шейном платке, с небольшим ёжиком волос. Со второй фотографии представал жизнерадостный парень в бейсболке и водонепроницаемом костюме, натягивающий паруса маленькой яхты. Эту фотографию он прислал Арине через неделю после их знакомства, он вложил её в открытку, выполненную в стиле Джейн Остин с цитатой из книги «Гордость и предубеждение». Арина тогда упомянула, что только что начала в третий раз перечитывать эту книгу. Тогда ей очень польстило такое тонкое внимание, да и мужчина на фотографии показался привлекательным. Ах да. Бейсболка. Бейсболка скрыла лысину, оттого он выглядел моложе. Сейчас перед ней стоял полный лысый мужчина в мешковатой одежде, которому она бы дала все пятьдесят. Если бы это была Россия, она бы признала в нем анекдотичного нового русского.

– Да, ещё три года назад моя жизнь была намного беспечнее, – повторил он, горько усмехнувшись. – Фотографии, которые ты видела, относятся к тому счастливому периоду жизни, когда я был женат, владел домом у пруда и ожидал рождения первенца. После разрыва с женой я сник, постарел и набрал килограммов десять, но это не проблема, я много занимаюсь спортом, я сброшу. А волосы побрил только пару дней назад, – он непроизвольно провёл рукой по лысине, – не хотелось демонстрировать седину перед молоденькой девушкой. А ты… ты выглядишь просто изумительно. Даже лучше, чем на фотографиях. Надеюсь, я тебя не разочаровал?

Арине стало неловко за свою реакцию, и она взяла себя в руки. Мужчина напротив не нравился ей совсем. «Лучше бы он был седой, чем бритый», – мелькнула мысль. Хотя, конечно, дело не в седине. Он просто лысеет. Ну, хорошо, пусть он совсем не такой, каким она его себе представляла. В чём тут криминал? В том, что он предпочёл послать свои лучшие фотографии, а не худшие? И она сделала то же самое. В конце концов, это ведь всё тот же человек. Он всё так же умен, образован, интересен. У него отличное чувство юмора и, кажется, она ему нравится. Надо просто разглядеть того Никласа, который стал привычен за недели переписки и телефонных разговоров, за этим одутловатым лысым мужчиной. В конце концов, он же только выглядит как русский полукриминальный нувориш, а в душе всё тот же идеальный мужчина, которым она увлеклась пару недель назад. Она постаралась улыбнуться как можно беззаботнее и произнесла:

– Нет, это не разочарование. Скорей всего, неожиданность. Знаешь, иногда привыкаешь к героям книг, а видишь их на экране и не узнаешь. Не беспокойся, твой голос совсем как по телефону, и всё остальное, я надеюсь, тоже.

– Вот и отлично. Что мы будем пить?

– Латте?

– Прекрасно! – Никлас взмахнул рукой. – Два латте и что-нибудь из выпечки. Ты выбрала отличное место для встречи! Извини, что я настаивал на Ноттинг Хилле. Хотел произвести на тебя впечатление знанием особенных мест. А теперь, – он доверительно наклонился к девушке, – я хочу знать всё.

– Всё? – вскинула брови Арина.

– Расскажи мне о своей лондонской жизни. Что ты любишь и не любишь в Лондоне, как ты вообще его находишь. Как проходят твои будние дни и твои выходные. И как получилось, что такая роскошная женщина до сих пор одна?!

Знакомство прошло довольно гладко. Никлас расплатился за кофе, и они отправились на выставку русских художников в Королевской Академии искусств. Арина купила билеты неделей раньше, размышляя в тот момент, как будет выкручиваться, если мужчина не понравится совсем и после кофе захочется уйти навсегда. Она показывала ему своего любимого Левитана и Айвазовского, а он удивил её знанием нескольких имён и полотен.

После выставки они обедали в марокканском ресторане на Пикадилли, в абсолютно экзотической обстановке, сидя на подушках, разложенных прямо на полу, а официанты приносили незнакомые кушанья в пиалах. Никлас рассказывал, как он провёл отпуск в Марокко, когда они совершили путешествие на верблюдах в самое сердце Сахарской пустыни и остановились на ночлег под открытым небом, полным звёзд просто нереального размера. Звучало очень романтично. Никлас стал рассказывать про другие свои поездки, вспоминал смешные случаи, и Арина потихоньку стала привыкать к нему и оттаивать. Они провели остаток дня в парке, а ужинать отправились в «лучший венгерский ресторан в Лондоне», где он уже забронировал столик. «Хозяин заведения – мой друг, и такой фуа-гра ты больше нигде не попробуешь». Арина никогда не пробовала фуа-гра, поэтому поверила на слово. Ей уже нравилась эта игра в роскошную женщину, ради улыбки которой мужчина бросает плащ на грязную дорогу.

В венгерском ресторане «Весёлый гусар» Никлас заказал по бокалу шампанского и бутылку лучшего белого вина из каких-то старинных виноградников, выбранную по совету хозяина заведения, с которым он дружески беседовал минут десять. Им дали единственный столик у окна с одинокой серебряной свечой, отражающейся в тёмном окне. За шампанским следовала лучшая в мире фуа-гра, потом какая-то пряная рыба с неведомыми грибами, шоколадные трюфели и ароматный чай с ежевикой, и всё выглядело волшебной сказкой. Арине казалось, что она попала в какой-то другой мир, где люди ходят в такие чудесные рестораны, едят такую удивительную еду и разбираются в винах и гусиной печёнке. А больше всего казалось удивительным, что в этом мире с ней обращаются как со сказочной принцессой, как будто она не девочка из маленького уральского посёлка, которая дожила до двадцати семи лет и даже замужем не была, а самая желанная и обворожительная женщина в мире, за право отужинать с которой мужчины стоят в очереди. Она пила шампанское и вино, потеряв привычную осторожность, смеялась, шутила, совсем забыла про свои сложности с английским и только где-то в глубине своего сознания немного опасалась, не слишком ли много вина для первого свидания, и не наговорит ли она глупостей.

После ужина Никлас зазвал её взглянуть на изумительный английский коттедж, в котором он остановился на выходной. Арина на домик взглянула, но проходить не стала. Ей не хотелось закончить этот вечер так банально. Ей не хотелось, чтобы этот шикарный мужчина думал, что она ляжет с ним в постель за бутылку марочного вина и фуа-гра, пусть даже лучшую в мире. Отшутившись, что она слишком пьяна, чтобы продолжать этот вечер, она рассталась с Никласом на станции поезда. Никлас рвался довести её до дома, видимо, решив испробовать другой вариант, но она не хотела ни везти его в Льюишем, ни показывать свой иммигрантский теремок. Почему-то ей подумалось, что Льюишем не входит в число его любимых уголков Лондона, и ничего «изумительного» в Льюишеме не было.

Они договорились встретиться на следующее утро на вокзале Виктория и ехать в какую-то изумительную английскую деревушку Арундел с замечательным замком, фантастическим католическим собором и дивными пейзажами вдоль реки.

– Это у моря? – спросила Арина. – Я бы так хотела поехать к морю.

– Там нет моря, – улыбнулся Никлас, – но я достану море для тебя.

Арина пришла домой с головой, кружащейся от шампанского и комплиментов. Карауливший возле двери Пашка подозрительно посмотрел на неё и хмыкнул.

– Я думаю, нет нужды спрашивать, как всё прошло.

– Изумительно, – ответила Арина с королевским достоинством.

– Изумительно? Никогда не слышал от тебя это слово. Надо полагать, свидание удалось.

Арина благосклонно кивнула головой, не удостоив приятеля подробностями. По лихорадочному блеску в его глазах она поняла, что отделаться от него будет непросто. В этот момент мобильный телефон известил о сообщении.